EN 
FR 
RU 
Выступление Надежды Атаевой – президента Ассоциации «Права человека в Центральной Азии» на конференции организации «Heavenly Culture, World Peace, Restoration of Light (HWPL)», проведенной 17 ноября 2020 года.
Вирус COVID-19 не обошел Узбекистан. Только по официальным данным объявлено 78 801 тысяч человек, пострадавших от КОВИД, из них 621 человек скончались. Конечно, эти статистические сведения нельзя считать объективными, поскольку количество умерших занижено и такой вывод возник, когда мы получили статистику умерших медицинских сотрудников по стране, на сегодня нам известны имена 83 из 539 человек, заявленных в соцсетях и на Telegram-canal «Фидокорлар» («Самоотверженные»). Кроме того, опрос жителей только одного из средних жилых массивов города Ташкента, проводимый правозащитниками, показал, что только в один из последних субботних дней проводилось 28 похорон лиц, скончавшихся от COVID-19. Кроме того, в официальной статистике не отражена информация о пострадавших пневмонией, нет также сведений о лицах, которые выбрали лечение на дому и сколько на дому скончались от COVID-19 пока тоже не известно.
Оспаривать официальную статистику по COVID-19 в Узбекистане опасно, 23 марта был принят Закон Республики Узбекистан «О внесении изменений и дополнений в Уголовный, Уголовно-процессуальный кодексы Республики Узбекистан и кодекс Республики Узбекистан об административной ответственности и теперь только на основании новой статьи 244-5 Уголовного кодекса Узбекистана «Распространение не соответствующих действительности сведений о распространении карантинных и других опасных для человека инфекций», предусматривает наказание ввиде лишения свободы вплоть до 10 лет.
СМИ Узбекистана пишут на тему COVID-19, опираясь исключительно на официальную статистику и описывают отдельные случаи и практически избегают использование альтернативных сведений.
COVID-19 отразился не только на здоровье жителей Узбекистана, он привел к процессу ограничений прав человека и не только связанных со свободой на передвижение, свободой слова и свободой собраний, а в первую очередь в Узбекистане как никогда ощутим социальный и экономический кризис, источником которого является не только дефицит национального бюджета, но и коррупция на всех уровнях власти. И уровень коррупции будет только расти, пока в стране власть не изменит отношение к критике и активистам гражданского общества, без участия которых невозможно обеспечить транспарентность и условия для справедливости. В результате в Узбекистане крайне слабое образование и профессии работников народного образования стали как некогда непопулярными, пенсионеры в этой стране – выживают.
И при этом, критика в Узбекистане — это главный ресурс для репрессивного аппарата Шавката Мирзиеева, а PR-услуги, как никогда стали востребованы для его власти. Десятки миллионов долларов США оплачивает власть Шавката Мирзиеева за хвалебные публикации и удаление критики в интернете на него и его членов семьи. Учитывая этот нарастающий процесс, в котором участвуют отдельные члены Конгресса США, бывшие сотрудники правозащитных организаций, тролли и многие другие игроки, доверять официальной информации Узбекистана, все меньше хочется. Тем более, когда дома и автомобили высокопоставленных чиновников Узбекистана явно приобретены не на зарплату, а до сих никто из них не декларирует своим доходы, а также их близкие родные.
Политический режим Узбекистана после кончины диктатора Ислама Каримова мало изменился. Независимые правозащитники и журналисты, практически рискуют свободой, когда ставят под сомнение официальную информацию. В Узбекистане называют независимыми правозащитниками тех, кому уже более 30 лет не удается получить официальную регистрацию. 15 лет провел в заключении правозащитник Агзам Тургунов и с февраля 2018 года он сделал семь попыток зарегистрировать правозащитную организацию и готовится в восьмой раз подавать документы на регистрацию. Чиновник из минюста Узбекистана цинично ему признался, что сколько бы попыток он не сделал, его организацию не будут регистрировать и это указывает на то, что он в списке «неблагонадежных». Тургунов, как и многие другие бывшие политзаключенные не могут реабилитироваться, их подвергают повсеместной дискриминации и риск его ареста сохраняется не смотря на то, что ему уже более 70 лет. Есть исключения для тех, кто никак не критикует новую власть. И такая судьба Агзама Тургунова не единственный случай. По данным нашей Ассоциации «Права человека в Центральной Азии» с 2005 года репрессиям подверглись более 500 активистов гражданского общества, из них почти 90 человек были приговорены к лишению свободы, остальные эмигрировали за границу или были вынуждены стать пассивными наблюдателями по болезни или чаще всего под угрозой пыток и ареста. Только 11 активистов из этого списка пока еще продолжают деятельность в области защиты прав человека. А те, кто был вынужден получить статус беженца – их и новая власть Шавката Мирзиеева лишила гражданства и у многих конфисковала имущество, оставшееся в стране, на основании заочных судебных решений.
Уровень коррупции в Узбекистане заслуживает большого внимания и в условиях COVID-19 особенно отчетливо видно, как власть делит общество на своих и чужих в нарушение основополагающего принципа – «Перед законом все равны». И это стало возможным только потому, что тысячи новых законов приняты создали противоречие действующей Конституции страны с условиями международных соглашений в области прав человека, а отсутствие условий для легализации независимых активистов гражданского общества – лишь ведет к развитию преступлений, связанных с злоупотреблениями должностных полномочий.
Так разве такой власти можно доверять?